Источник: Эфир , 25 сентябрь 2008
Армяно-турецких отношений не существует, есть армяно-турецкий конфликт
Семнадцать лет назад Армения была провозглашена независимым государством. Изменилось ли за это время что-либо в сознании наших граждан, равно как и в сознании политической элиты, следящей нынче за процессом урегулирования Карабахского конфликта и других отнюдь не простых внешнеполитических аспектов. Армен Айвазян – доктор политических наук, директор Центра стратегических исследований “Арарат”, считает, что за это время были и достижения, и потери, но “в том-то и дело, что наши потери в некоторых областях жизнедеятельности настолько серьезны, что они ставят под угрозу наши достижения”.
– И речь идет не только о демографической ситуации в Армении, потерявшей около миллиона своих жителей, среди которых были и профессионалы в различных областях науки, образования и культуры, но и о морально-психологическом состоянии нашего населения, которое было куда более здоровым и устойчивым в 1980-х – начале 1990-х годов. Все эти пертурбации от социализма к капитализму глубоко изменили и исказили наше мировосприятие. И особо сильно это отразилось на образовании…
– Но вопрос образования всегда был у нас, армян, на должном уровне. Со временем, надо надеяться, поднатореем, подкрепимся духовно…
– Я не думаю, что вопрос образования может решиться сам собой. На сегодняшний день у нас нет даже национальной школы, которая воспитывала бы у молодежи патриотизм и чувство гражданской ответственности.
– Но зато у нас есть кадры, которые могли бы справиться с этой проблемой.
– Да, кадры действительно есть, но они сегодня не у дел. Я преподаю студенчеству и, к сожалению, вынужден констатировать, что даже по таким фундаментальным темам, как Карабахский конфликт, или армяно-турецкий конфликт студенту почти нечего сказать, он не в состоянии сделать простейший анализ геостратегической ситуации и сегодняшних реалий в политической жизни страны. Нет должного уровня знаний и в наших государственных институтах. И хотя этот факт признается даже на самом высоком уровне, однако соответствующие меры не предпринимаются. Так уж у нас повелось, что работает критика, но дальше ее ничего не делается.
– Что же вы могли бы назвать самым большим достижением за прошедший отрезок времени?
– Первое и самое главное достижение – это то, что Армения смогла обеспечить свою военную безопасность путем некоторых территориальных приобретений: сегодня мы имеем Республику Армения и Нагорно-Карабахскую Республику со всем ареалом освобожденных территорий порядка 40 тысяч кв. километров. Это самое главное, что у нас есть, и если мы это потеряем хотя бы частично, то мы можем оказаться перед опасностью потери самой Армении.
– Так много говорилось об уроках истории…
– Какие уроки, какая история!! Мы не считаемся с промахами, совершаемыми сегодня. К примеру, не раз ведь говорилось об азербайджанской и турецкой пропаганде, по сравнению с которыми армянская выглядела слабой и вялой. Об этом говорилось на разном уровне в разные годы и министром иностранных дел, и премьер-министром и президентом нынешним, но тем не менее мер никаких не было предпринято.
– Вы хотите сказать, что дело больше смахивает на “информационную войну”?
– Это не просто момент информационной войны. Я хочу обратить внимание вот на что: многие государственные институты давно уже не работают так, как им нужно работать. Это касается и Министерства иностранных дел, которому никак не удается вылезти из своих застарелых проблем, да и многих других госучреждений. И происходит это оттого, что у нас нет единой и прозрачной кадровой политики. Наша государственная кадровая политика существует по каким-то своим законам, по ею же выбранной методологии, отнюдь не оправданной и не действенной…
– В чем же причина такой ущербности?
– Причина тут – в нашей политической элите, далекой от настоящей элиты армянского народа. Ей неведома система ценностей настоящей элиты, т. е. истинных интересов и целей армянского народа. Вторая причина кроется в интеллектуальной неподготовленности нашей политической элиты, особенно когда дело касается вопросов национальной безопасности Армении.
Это и информационная политика, и внешняя политика, и некоторые аспекты внутренней политики, включая образование. Третье – это зависимость, в том числе и интеллектуальная, от внешних центров сил. Вот эти причины и заставляют нас буксовать на одном и том же месте, посему и не виден прогресс в этом временном промежутке длиною в 17 лет.
– Какие мы можем извлечь уроки из событий в Южной Осетии?
– Стало очевидным, что те гарантии, которые нам иногда дают великие державы относительно безопасности, дескать, мы живем в 21-ом веке и посему не стоит бояться агрессии, невозможны геноцид и этнические чистки, не всегда выполняются. Мы убедились в обратном, мы поняли цену этих постулатов – пустых разговоров. Тут верно только одно – надо рассчитывать только на себя. Не раз некоторые армянские политические обозреватели возмущенно удивлялись, в частности, моим предупреждениям об эфемерном характере региональной стабильности: мол, никто – великие державы, Бритиш Петролиум или еще кто-то – не допустит новой азербайджанской агрессии. Но мы видели, что они – эти самые державы – могут не только допустить это, но и сами спровоцировать. Надеюсь, августовская война подействовали на многих отрезвляюще.
– Вы не раз говорили о том, что внутренняя стабильность в Армении обречена на срыв, равно как и внешняя, региональная стабильность потерпит крах. В итоге произошло и первое, и второе: события 1 марта и региональная война между Грузией и Россией в августе…
– Да, и это лишний раз доказало, как хрупок мир в нашем регионе. И я полагаю, что подобные процессы еще повторятся, потому что, по существу, в Армении не разрешены причины, из-за которых произошли мартовские события. Обещаний было много, но результатов пока нет. Пусть митингов и стало поменьше, но это не показатель… Но я бы хотел обратить внимание на фундаментальный вопрос, который наше политическое руководство (между прочим, и оппозиция также) закрывают глаза. Это Армянский Вопрос или вопрос безопасности Армении. Главной целью враждебной политики Турции и Азербайджана по отношению к Армении является ее уничтожение. Но вопрос этот почему-то игнорируется нашим политическим руководством и нашей “непримиримой оппозицией”. Они не хотят видеть территориального характера Армянского Вопроса, продолжают теми же методами руководить страной или же призывать к свержению нынешних властей. Мы теряем время. Адекватные меры, возможно, будут предприняты, когда у нас осознают наконец, насколько положение Армении серьезно как в геополитическом, так и в стратегическом плане. А до тех пор мы являемся свидетелями необъяснимых кадровых назначений, перестановок и внешнеполитических инициатив, которые, кроме вреда, Армении ничего хорошего не сулят. Я имею в виду последний приступ оптимистических галлюцинаций относительно скорого улучшения армяно-турецких отношений или скорого решения Карабахского конфликта. Надо бы помнить, что мы все еще пребываем в долговременном конфликте между Азербайджаном и Арменией, между Арменией и Турцией. Сегодня повсюду говорят о “потеплении армяно- турецких отношений”. Армяно-турецких отношений не существует, есть армяно-турецкий конфликт.
– Но ведь нам нужны эти отношения…
– Да, но на каких условиях и какой ценой? Мы не видим ни одного серьезного аналитического объяснения со стороны нашего руководства на предмет того, к чему может привести так называемая футбольная дипломатия. А ведь она уже привела к серьезным негативным последствиям без каких-либо положительных результатов для Армении. А Турция уже на международных конференциях на государственном уровне заявляет о том, что поднимать вопрос Геноцида армян и тем более признавать этот Геноцид тем или иным государством в мире является аморальным, так как уже достигнута договоренность между Турцией и Арменией о создании комиссии историков… Или же, если взять историю с исчезновением символа горы Арарат на эмблеме нашей футбольной федерации… Ущемление национальной символики есть ущемление национального достоинства, без которого строительство национального государства невозможно.
КАРИ АМИРХАНЯН